Карл Брюллов был сыном скульптора и талант к рисованию проявил в раннем возрасте. Был приверженцем романтизма – но в отличие от романтизма западного, где торжествует гармония, красота и позитивное отношение к миру, поздний русский романтизм проявлялся трагическими интонациями и общим ощущением трагичности жизни. Также русскому романтизму свойственен интерес к сильным чувствам и эмоциям, проявляющимся в пиковые моменты и ситуации. В таком случае неизбежен драматизм в описании необычных тем. Все эти приметы жанра художник успешно сочетал с классически совершенными лицами и пластикой своих героев. Помимо крупных жанровых произведений, Брюллов создал большое количество портретов, как известных деятелей русской культуры, так и своих знакомых и приятелей. Помимо масляной живописи, удачно писал акварелью.
Юлия Павловна Самойлова была близкой подругой Брюллова; молва приписывала им любовную связь. Независимая, образованная и непредсказуемая, Юлия Павловна пережила много скоротечных романов; в деньгах она не нуждалась и жизнь вела поистине блестящую. Возлюбленные не посягали на личную жизнь друг друга и параллельно встречались с другими. Карл часто рисовал свою подругу, и не только на тех портретах, которые носят ее имя. К примеру, на его эпохальном полотне «Последний день Помпеи» Юлия изображена трижды – испуганно прижимающая к себе двух дочек (приемных девочек Паччини), поверженная на землю, с роскошными формами, и с глиняным кувшином рядом с самим художником, спасающим от раскаленной лавы предметы культурные ценности.
«Портрет графини Самойловой» – одна из культовых работ художника, произведшая в свое время фурор в Италии, где и была написана. На картине мы видим блестящую светскую даму, победительно красивую, гордую, одетую в роскошный маскарадный костюм. Убегая с праздника, красавица остановилась на мгновение, скинув маску. Между Самойловой и залом, из которого она только что вышла, опущен алый занавес, как бы отделяя героиню от великосветского общества, противопоставляя ему.
Фигуры гостей бала расплываются позади как будто в сигаретном дыму, кажутся блеклыми и неважными. Художник восхищается смелой, свободной женщиной, бросившей вызов устоям общества и жившей так, как ей самой хотелось. На маскарадном платье Юлии – яркие блики, по интенсивности красок колорит портрета близок к «Последнему дню Помпеи». Обилие красного цвета, во всех его оттенках – от темно-багрового и кроваво-алого до нежного розового, является характерной особенностью картины. Второй ведущий цвет – белый; голубоватый на гладком атласе платья и теплый, золотистый – в изображении мягкости горностаевого меха. Воспитанница Самойловой, Амалия Паччини, нежно прильнула к своей приемной матери, она задумчива и немного печальна. Кажется, что происходящее на балу не обрадовало и даже слегка напугало девочку.
Достижения Карла Брюллова в портретной области признавались безусловными и неоспоримыми, в том числе и такими суровыми критиками, как Владимир Стасов и Александр Бенуа. К лучшим образцам брюлловского парадного портрета принадлежат изображения графини Юлии Павловны Самойловой – идеала всей его жизни.
Карл Брюллов преклонялся перед этой женщиной с первого дня их встречи в Италии до последнего своего вздоха, перед той, которую за вольность взглядов, за независимость поведения недолюбливал самодержец всероссийский Николай I, дальний ее родственник. В трудную для Брюллова пору краха личного счастья и травли со стороны придворных кругов Самойлова приехала из Италии, чтобы поддержать своего друга.
Презрев мнение света, она окружила художника нежным участием, увезла его в свое имение около Павловска – Графскую Славянку. Это был прямой вызов двору, находившемуся в Павловске и видевшему, как вереницы гостей едут к Самойловой.
Брюллов начал писать портрет, который снова должен был показать всем его идеал в жизни и в искусстве. “Портрет графини Юлии Павловны Самойловой, удаляющейся с бала с приемной дочерью Амацилией Пачини”, – пик творчества Брюллова-портретиста. Красный взвившийся занавес очищающим пламенем отделяет, отрезает Юлию от кипящей позади шутовской карусели маскарада, от возвышающегося над однообразной пестротой фигур султана, от склонившегося к нему Меркурия, услужливого посла, указывающего жезлом на уходящую прочь красавицу.
Прекрасное лицо графини открыто – не только освобождено от маски, но открыто всякому движению искренней, страстной души, на нем запечатленной: она покидает этот маскарад жизни, где каждый пытается выдать себя не за того, кто он есть на самом деле.
Второе название портрета – “Маскарад” – соответствует подтексту, второму, главному плану замысла художника. В этом мире лжи Самойлова, полная человеческого достоинства, пренебрежительно скинувшая маску, гордо демонстрирует свою непричастность к лицедейству света. Вскоре Юлия покидает Россию.
Брюллову будет больше не суждено увидеться с нею. Вместе со “Всадницей” и “Портретом Ю. П. Самойловой с Джованниной Пачини и арапкой”, создававшимися во время работы над знаменитой “Помпеей”, этот портрет образует своего рода триптих, посвященный знаменитой красавице.
