Положение во гроб, также известную под названием Погребение Христа, Караваджо написал для второй часовни справа в Санта-Мария-ин-Валличелла (Chiesa Nuova) — церкви, построенной в качестве молельни святого Филиппа Нери. В наши дни в часовне находится копия, а оригинал хранится в пинакотеке Ватикана.
Картина, вызвавшая почти единодушное одобрение критиков, была впоследствии множество раз скопирована такими разными художниками, как Рубенс, Фрагонар, Жерико, Сезанн — известно 44 копии оригинального полотна Караваджо.
Эта контр реформационная картина — с диагональным, нисходящим справа налево расположением скорбящих и несущих тело. Нижней точкой диагонали является о безжизненная фигура Иисуса и голый серый камень, что определяет намерения художника максимально четко: Караваджо изображает не момент преображения, но минуту траура.
По мере того, как взгляд зрителя перемещается по лицам персонажей справка налево и сверху вниз, падает и градус эмоционального накала, вложенного художником в персонажей: от максимальной экспрессии Марии Клеоповой до полной неподвижности Христа, фигура которого воплощает смерть — что подчеркивается пальцами, грубо входящими в рану Иисуса: мертвые неспособны чувствовать боль.
С тех пор, как Микеланджело Меризи да Караваджо стал личным живописцем кардинала Франческо дель Монте, он стал получать множество заказов, в том числе и на религиозную тематику. Одну из таких картин под названием «Положение во гроб» он написал для римского храма Санта-Мария делла Валичелла. Ее считают одной из самых лучших в творчестве художника.
В этой картине, как и в остальных полотнах Караваджо с религиозным сюжетом, присутствует характерный для художника контраст света и тьмы. На фоне мрачной и непроглядной тьмы стоит группа людей – на переднем плане Иоанн и Никодим держат тело Христа, с намерением опустить его в каменный гроб. За ними находятся мать Иисуса, Мария Магдалина и еще одна Мария.
Молодая Мария застыла в безмолвном крике, подняв руки к небу, ее волосы торчат в разные стороны – видимо, она рвала их в стенаниях. Голова Марии Магдалины скорбно опущена, он скрывает свои слезы, переживая по поводу утраты. Мать Иисуса не плачет и не кричит, она молча смотрит на лицо своего сына, зная, что больше не увидит его никогда. Лица мужчин сосредоточены и скорбны.
Иоанн, хмурясь, всматривается в неживое лицо своего Учителя, а сильный и кряжистый Никодим глядит вниз, на дно гробницы, напрягаясь под весом тела Иисуса. Тело Христа лишено каких-либо трупных оттенков, оно бледно, как будто лишилось всех красок жизни.
Композиция «Положения во гроб» выстроена так, что смотрящий на нее зритель невольно становится частью картины. Каменная гробница, в которую хотят положить Христа, одним из углов повернута к зрителю – этот угол как бы прорывает тонкую преграду между миром картины и обычной реальностью. Впечатление усиливает острый локоть держащего Иисуса за ноги Никодима. Кажется, что они хотят передать недвижимое тело Христа тому, кто смотрит на картину.
Тело Христа несут двое мужчин. Иоанн Богослов, узнаваемый только по молодости и красному плащу, поддерживает мертвого Христа на правом колене и правой рукой, нечаянно задевая пальцами рану. Никодим (с лицом Микеланджело) обхватывает колени руками, упираясь ступнями в край плиты.
В то время как лица персонажей имеют в живописи первостепенное значение, в работах Караваджо важно всегда отмечать, куда указывают руки. Здесь упавшая рука мертвого бога и девственно белый саван касаются камня; скорбящая Мария Клеопова в жесте отчаяния воздела руки к небу. В некотором смысле это отображает смысл сошествия Христа на грешную землю: Бог внял просьбам своих детей, и человечество примирилось с небесами.
В центре — Мария Магдалина, вытирающая слезы белым платком, лицо её затемнено. Согласно традиции, Дева Мария изображается вечно молодой, однако здесь Караваджо, отступив от канона изобразил Богородицу в виде пожилой женщины, какой она, собственно, и была на момент смерти сына.
Фигура Девы Марии частично скрыта за спиной Иоанна; мы видим ее в одеянии монахини, и ее руки вытянуты по бокам, повторяя горизонтальное расположение камня, на котором изображена вся группа. Ее правая рука парит над его головой, как будто она пытается дотронуться до него. Вместе три женщины представляют собой разные взаимодополняющие выражения страдания.
Здесь, как и во многих других работах мастера, нельзя не отметить, потрясающую «кинематографичность» работ Караваджо. Художник выстраивает композицию так, как это сделали бы гениальный режиссер вкупе с таким же оператором.
Схватить мгновение наивысшего эмоционального напряжения, остановить его и передать на холсте так, чтобы зритель не только уверовал в подлинность созданной Караваджо вселенной, но и «вовлекся в нее», ощутив свою прямую сопричастность происходящему — именно за это умение Караваджо справедливо считается одним из гениальнейших художников всех времен.
