Сюжет этой картины применялся в живописи неоднократно, наверное, нет ни одного художника того времени, который не пользовался бы в своей работе мотивами из Библии. «Поклонение волхвов» — один из самых популярных библейских сюжетов, который трактовался множеством различных способов. Веласкес здесь не исключение. Его картина — это авторское видение религиозного мотива поклонения, перенесенного художником в реалии Испании XVII века.
Что касается сюжета, то здесь все в точности как в Библии: младенец Христос, Дева Мария, Иосиф и трое волхвов, пришедших поклониться будущему Спасителю. Но изображение резко отличается от канонического образа: все персонажи одеты не в стиле I века нашей эры, характерном для Иудеи того времени, а в свойственном Испании века XVII.
Эта картина относится к раннему периоду творчества художника. На ней все еще есть очень глубокие темные тени, многие фигуры буквально тонут в темноте, но тем ярче сияют превосходно подобранные гармоничные краски. Даже в работе еще молодого художника Севильского периода уже ощущается мастерство. Особенно ярко оно проявилось в изображении драпировок и складок на ткани. Буквально можно ощутить гладкость и шелковистость атласа, плотность шерстяной ткани на одежде святого Иосифа и тяжесть драпировок, наброшенных на коленопреклоненного волхва.
Одежда персонажей и их расположение задает определенный ритм композиции картины. Диагональное расположение трех главных фигур — волхва на коленях и сидящей Девы Марии с младенцем Христом на коленях — визуально расширяет пространство, ограниченное плотной тьмой на заднем плане. Только виднеющийся вдалеке пейзаж в мрачных тонах с низкими грозовыми тучами, скорее всего, изображающий холм Голгофу, добавляет немного воздушности в эту интенсивно заполненную и насыщенную композицию.
Интересно здесь и изображение младенца Христа. Большинство художников выполняли работу в классическом стиле, оставляя ребенка новорожденным. Старые мастера часто изображали Спасителя миниатюрной копией взрослого человека, но Веласкес пошел по другому пути. В его интерпретации Христос — настоящий маленький ребенок, туго спеленутый по привычкам того времени. Но выражение его детского личика очень серьезное, без намека на младенческую веселость или отвлеченность — этот ребенок не от мира сего.
Картина обладает насыщенным и богатым колоритом, великолепным качеством изображения и составляет настоящую гордость музея Прадо, в котором хранится большинство полотен великого художника.
Уж сколько живописцев писали на эту тему свои полотна! Уж сколько полотен выставлено в разных мировых музеях под этим названием. Но вот это полотно Веласкеса просто поражает своим спокойствием и целомудрием. Самое интересное ещё понимаешь, что изображали эту тему, совершенно не зная истинных событий, деталей. Веду к тому, что прочтение важного библейского эпизода интересное, но ошибочное насквозь. Взять хотя бы их одежду.
Веласкес не зная как одеты палестинцы или евреи одел всех персонажей в современную ему одежду.
И Младенец находится вовсе не в яслях, а на коленях у матери. И трое волхвов и вовсе смотрятся как трое почтенных городских господ и единственное что выдаёт их миссию – три покрытые чаши-даровницы. А так, не будь этих предметов можно было подумать, что это светский визит на именины.
Чему остался верен живописец, так это облику Девы Марии и Младенца. Покорность, миловидность, некое предначертание судьбы… А фон полотна? Веласкес не стал особо прорисовывать его, но зато левом углу полотна мы видим пейзаж и он изображён во время заката. Уж не Голгофа ли это? То самое место казни Христа. И вот тут удивляешься тому, как чётко и ёмко живописец передал весь путь Христа – от Рождества до Воскресения. При этом про последнее говорит лишь чёткий подсвеченный уходящим солнцем горный пейзаж. Правда и пейзаж получился уж больно европейским, потому как автор никогда не видел те земли, где родился Христос. И этим страдали все живописцы Средневековья, не только Веласкес.
Но всё же полотно прекрасно, хоть и покажется тёмным. Зато как яркое светлое пятнышко притягивает к себе облик Младенца. Его детские глаза уже задумчивы. Удивительно то, что Веласкес Младенца запеленал, не дал ему простора. Когда как другие авторы старались его не пеленать, изображать как бы распростёртым для мира.
