На художественной выставке в Москве, которая проходила в 1854 году, побывала княгиня Мария Николаевна. Ей тогда приглянулись некоторые работы юного Алексея Саврасова. И тогда княгиня на правах президента Императорской Академии художеств объявила художнику приглашение в свою резиденцию.
Саврасов получил возможность поработать среди красивой северной природы, вдали от городской суеты, на полном обеспечении. Ораниенбаумское лето, целиком посвященное творчеству, дало мощный толчок созреванию и расцвету таланта художника.
Возможно, Саврасов остро ощутил особенности северного пейзажа по контрасту с теплой и ласковой прелестью южных губерний России, где он путешествовал двумя годами раньше. Создавая это полотно, Саврасов опирался на пейзажи старинных голландских и немецких мастеров, а также на работы русских живописцев первой половины XIX века – в частности, Михаила Лебедева – рано ушедшего из жизни пейзажиста-романтика.
Влияние романтизма очень ощутимо в ранних работах Саврасова. В противовес нарастающей прозаичности промышленно-буржуазной цивилизации романтизм воспевал величие дикой природы, ее грозную, неподвластную человеку силу, одухотворенную красоту, пронизанную духом древних мифов. Подобно окаменевшим чудовищам громоздятся на переднем плане гигантские валуны – свидетели Ледникового периода, и старый пень, похожий на притаившегося лешего. Они погружены в таинственную тень огромного раскидистого дуба, пронизанную светлыми вспышками. Как колдовские фонари гномов, мерцают в затененной траве большие мухоморы. А дальше распахивается широкая поляна; сквозь тучи предгрозового неба падает свет, разгоняя тьму. На горизонте парусники уходят в морскую даль, намекая на безграничность мира.
Сурова, скромна и загадочна финская природа. Зрителю представлен обычный облачный день, древний дуб, два огромных валуна, живописный пень. Вдали едва угадывается женская фигура, а еще дальше, по морю бежит белоснежная яхта. У зрителя создается странное ощущение, словно за всем пейзажем наблюдают седые валуны под дубом. Фантазия превращает безжизненные камни в огромных фантастических зверей, укрытых ветвями векового дерева. Довершают сказочную атмосферу облака, практически полностью застилающие голубое небо.
Невольно задумываешься над тем, что произойдет, когда женщина добредет до валунов. На ум приходят многочисленные мифологические сюжеты о похищениях.
Цветовая гамма картины сдержанна и приглушенна. Серые валуны, светло-зеленая листва, желтая дорожка. Свет, которого еще предостаточно, заливает поляну, пытается осветить и валуны.
Коричневый глинистый берег, островки травы, два красных цветка… А может быть глаза лешего, хитро поглядывающие на зрителя. В этой работе каждый может увидеть нечто свое, особенное, невидимое другими.
Среди величественной природы теряется фигурка сидящей женщины на заднем плане: человек на картине Саврасова – лишь малая частица мироздания. Женщина напоминает не столько русскую крестьянку, сколько поселянку из немецких сказок, значимых для эпохи романтизма. Лицо скрыто, можно лишь догадываться о ее облике и возрасте. Но вместе с ней зритель вглядывается в мир, где сходятся земля и небо, где переплелись свет и сумрак, мертвые камни и живая трава, молодая зелень и сухие пни.
Картина стала вехой в истории русского пейзажа. За нее и полотно «Морской берег в окрестностях Ораниенбаума» 24-летний художник был удостоен звания академика живописи. Четыре года спустя произведение приобрел Павел Михайлович Третьяков. Он только начинал собирать свою коллекцию, и работа Саврасова стала первым произведением художника, попавшим в собрание великого коллекционера, и одним из тех приобретений Павла Михайловича, которые положили начало будущей Третьяковской галерее.
Располагалось загородное представительство меж Петергофом и Ораниенбаумом. Именно в этом живописном месте, на границе между Россией и Финляндией, роДились новые уникальные полотна Алексея Кондратьевича. Среди них можно выделить работу «Вид в окрестностях Ораниенбаума».
Перед зрителем предстает пейзаж. Захваченный вниманием художника уголок природы кажется знакомым, но все же таится в этих очертаниях некоторая тайна. Приглушенные, даже мрачноватые оттенки полотна создают атмосферу загадочности. Кажется, будто именно здесь зарождались древние мифы и происходили сказочные события. Финская природа – суровая, величавая, таинственная. Живописец точно передал ее уникальную атмосферу.
На переднем плане – два огромных вековых валуна. По прошествии столетий поросли они мхом и травой. Над валунами высятся ветви раскидистого старого дуба. Его покрывает густая светло-зеленая листва. В левой части картины – большущий пень. Остается лишь догадываться, сама природа или властвующий над ней человек срубил когда-то цветущее на его месте дерево.
В центре картины Алексея Саврасова Вид в окрестностях Ораниенбаума – на поляне – угадывается женская фигура. Еще дальше – на горизонте – простирается морская гладь, с белеющем в ее пучинах белым парусником. Синее небо почти целиком запятнано облаками и серыми тучками. Но солнечный свет еще пробивается через них, заливая теплым светом представшую перед зрителем картину.
Пейзаж Ораниенбаума приобрел Третьяков, и поместил в свою московскую галерею. Это полотно подарило Саврасову звание академика.
