Сара Кэмбл Сиддонс (1755–1831) — британская актриса. Прославилась благодаря роли леди Макбет: в мировой театральной истории этот образ в исполнении Сиддонс считается одним из лучших. Также играла Дездемону, Волумнию из «Кориолана». Служила в театре до 1818 года. В Вестминстерском аббатстве находится скульптура актрисы — как свидетельство ее выдающегося таланта.
Леди Сара также известна своими портретами, один из которых написал Томас Гейнсборо, а второй — Джошуа Рейнольдс, сторонник Просвещения. Живописец создал так называемый парадный портрет, изобразив актрису в виде музы Трагедии.
Она сидит на троне, расположенном на облаке. За троном находятся мифические фигуры: Сострадание и Ужас. У Сострадания закрыты глаза, Ужас держит чашу и выглядит взбудораженным. Леди Сара изображена в свободной, естественной позе. Ее одеяние отличается нарядностью: оно двойное, нижнее платье выполнено из светлого атласа. Из-под пышной юбки виден носок туфельки.
Картина выполнена в желто-коричневых тонах. На этом фоне особенно выделяется белизна кожи героини. Рейнольдс замечательно передал красоту рук актрисы. Выражение лица — задумчиво-мечтательное.
Когда портрет актрисы создавал Томас Гейнсборо, то ворчал (скорее всего, в шутку), что носу красавицы нет конца. Джошуа Рейнольдс вел себя как истинный джентльмен и не скупился на комплименты. Окончив портрет, он сделал галантное признание: «Я не упустил возможности воспользоваться оказанной мне честью – перейти к потомкам на подоле Вашего наряда», — и оставил свою подпись на краю юбки леди Сиддонс.
Значимость работ и Гейнсборо, и Рейнольдса состоит не только в художественной ценности: благодаря этим полотнам можно увидеть, как выглядела женщина, вдохновившая не менее талантливых мужчин.
“Портрет Сары Сиддонс” – это работа известного британского пейзажиста Томаса Гейнсборо, датируемая 1785 годом и выполненная в жанре рококо. На картине изображена крайне популярная и известной во второй половине 18-го века театральная актриса Сара Сиддонс, пример которой наглядно показывает, что акт возможности перемены чьей-либо судьбы не даруется свыше, а находится в руках самого человека.
Если взглянуть на холст, то можно увидеть, что Гейнсборо запечатлел обворожительную театральную диву сидящей в кресле, обитом красной, напоминающей кровь тканью. Интересно, что данный цвет выбран не случайно: с одной стороны, мебельная драпировка отлично оттеняет и контрастирует с синим, небесно-голубым платьем Сары, что, в свою очередь, заставляет зрителя ощутить зыбкость и непостоянность ситуации, а с другой – только подчеркивает синий цвет, который являлся любимым цветом автора.
Милая и обворожительная, обряженная в одежды нежного цвета, Сара на первый взгляд кажется безобидной и беззащитной. Но это впечатление обманчиво, а красные цвета кресла, на котором она, словно на королевском троне возвышается над театральным миром Британского королевства, многозначно подчеркивают этот факт. Все указывает на то, что эта женщина, в случае большой необходимости готова и ради реализации своих стремлений готова пойти до конца, а возможно – даже по головам.
Немаловажна и поза актрисы: Гейнсборо изобразил ее хоть в чинной, но весьма раскрепощённой позе, которая позволяет зрителю лицезреть героиню произведения в пол-оборота. С этого ракурса хорошо виден изящный профиль, в котором при определенном внимании можно разглядеть некие хищнические черты.
Голову Сары украшает небольшая черная шляпка с пером, сидящая на ней, однако, не хуже всякой позолоченной короны. Желтоватый шарф хорошо сочетается с коричневых тонов мехами, а искристый взгляд глубоких темных глаз словно бы сообщает: “Да, я такая, какая есть и всем, чего я достигла, я обязана только и только себе”.
Такие слова более чем обоснованы, ведь Сара Сиддонс и правда сделала себя, что называется, собственными трудами. Дочь балаганщика, одна из двенадцати детей в шумной и постоянно нуждающейся семье, Сара, отчасти благодаря таланту, а отчасти – усердию и напористости, со временем смогла стать одной из самых главных и популярных актрис своего времени, которую боготворили известные писатели и жаждали увековечить на своих полотнах самые видные художники тех лет.
