Картина «Тени тающей ночи» написана Сальвадором Дали в 1931-ом и принадлежит к серии так называемых «ностальгических пейзажей», созданных художником в этот период.
Как и всегда, Дали остается приверженцем своего малой родины — долины Ампурдан в Каталонии, обширные пространства которой традиционно для полотен каталонца соседствуют с «диким геологическим бредом» скал мыса Креус, которые подпитывали творческую фантазию Дали на протяжении всей жизни в искусстве.
Мы не раз уже писали о том, что Дали всегда оставался певцом прежде всего своей родной Каталонии — и качество это не может не вызывать уважения.
Что до скал мыса Креус, приведем цитату из «Тайной жизни Сальвадора Дали»:
«Когда я закончил полотно, мы сделали исключение из правил и отправились с рыбаками жарить сардины и отбивные в скалах бухты Креус — там, где кончаются Пиренейские горы. На этих скалах, после долгого созерцания и размышления и родилась «морфологическая эстетика мягкого и твердого», вся вышедшая из средиземноморской готики Гауди.
Можно ли поверить, что Гауди, как и я, видел в молодости эти так повлиявшие на меня скалы? В этом для меня материализовался принцип паранойяльной метаморфозы, о котором я уже несколько раз говорил в этой книге. Все образы, подсказанные скалами, изменяются по мере того, как вы продвигаетесь или отступаете. Не мной это придумано, но рыбаки давно уже благословили эти мысы, бухты и скалы самыми разными именами: верблюд, паук, воробей, мертвая женщина, львиная голова.
Подгребая и двигаясь вперед, друзья обращали наши внимание на метаморфозы:
— Глядите, господин Сальвадор, сейчас вместо верблюда стал, можно сказать, петух.
На голове верблюда появился гребень, из вытянутой нижней губы образовался клюв. Скалы без конца меняли свои «обличия». В этой вечной маскировке я обнаружил глубокий смысл застенчивости Природы, которую Гераклит выразил загадочной формулировкой: «Природа любит прятаться». Наблюдая за подвижными формами неподвижных скал, я «размышлял над скалами собственных мыслей.»
Конкретная местность, изображенная в картине «Тени тающей ночи» — это мыс Норфео, скалы которого резким отвесом обрываются в море — на картине, кстати, отсутствующее. А вот скругленный водой камень в центре полотно имеет непосредственное отношение к другому уголку родных мест Дали — пляжу под названием Confitera.
Следует также отметить еще один излюбленный образ Дали — фигуру, скрытую драпировкой на переднем плане справа. Сальвадор Дали наделял драпировки особым значением — а с конца тридцатых и начала сороковых еще и писал их так, что картинами его можно любоваться ради одних только драпировок — настолько мастерски умел художник воссоздавать на холсте мельчайшую тень на складке ткани…
Откуда эта любовь к покровам и драпировкам? Извольте: одним из важнейших параметров, определяющих годность произведения искусства, с точки зрения Дали, является загадочность и мистицизм — а драпировка, скрывая то, что находится за ней, как раз и создает тайну.
Интересно, что среди складок ткани, при более пристальном рассмотрении, распознаются закрытые ею формы стакана, а также женской туфли на высоком каблуке — оба этих символа, по Фрейду, ярым и преданным поклонником которого в своем творчестве являлся Дали, являют собой квинтэссенцию женской сексуальности — отражая то всепоглощающее желание Сальвадора обладать Галой физически, которое он испытывал в первые годы их совместной жизни.
В бытность свою в Америке Сальвадор Дали написал множество красивых картин, среди которых были и пейзажи. Картина «Тени исчезающей ночи» была написана художником в 1931 году и вошла в коллекцию самых выдающихся полотен, написанных Дали.
В центре картины располагается нечто вроде глиняной глыбы, или же большого камня, покрытого неровностями. Камень освещает невидимая уже луна, свет которой оставляет длинные и такие же неровные тени на окружающей поверхности. Вокруг камня раскинулась пустыня, покрытая обломками скал разных размеров и формы. Первый план картины также занимает скала, форма ее крайне причудлива, и не похожа ни на что из остального изображенного на полотне.
С левого края картины расползается огромная черная тень, пытающаяся сохранить форму и зацепиться за свет исчезающей луны. Но горизонт уже светлеет, начинается расцвет, ночная тьма, укрывающая небо отступает, оно становится все более светлым, прогоняя тьму к краям картины, заставляя зрителя первоначально уделить внимание исключительно центральной части полотна, а потом уже окружающим скалам.
Как и все пейзажи, написанные Дали этот дает зрителю шанс задуматься над действительностью, погрузится в мир грез художника, который никогда в своей жизни не стремился следовать общепринятым правилам и меркам. Вот и пейзаж на картине скорее похож на марсианский, нежели вполне обычный земной, кажется будто из-за скал покажется два солнца, или еще что-то в этом роде.
Несмотря на то, что картина насыщена тенями внешне она очень светлая и даже яркая, во многом благодаря использованию желтых и голубых оттенков в различных вариациях. Создается впечатление, что и сами тени не черные, а темно синие, такие, какими бывает оттенок прекрасной летней ночи перед самым наступлением расцвета.
