В картине «Три возраста» (Старость, зрелость, детство), написанной в 1940-ом, Сальвадор Дали продолжает радовать нас «двойными-образами», или «образами-перевертышами», которые сделались одним из основных приемов его «параноидально-критического метода».
И если само наличие вышеназванного «метода» для меня лично (да и не только меня) до сих пор остается под вопросом — тем более, что Дали так никогда и не смог внятно и до конца объяснить, в чем же конкретно заключается его пресловутый «метод» — несомненно, во всяком случае, одно: картины Дали, написанные, как он утверждал, по всем канонам параноидального критицизма — прекрасны.
Картина «Три возраста» («Старость, зрелость, детство») — яркое тому подтверждение. Растет изобразительное мастерство Дали, и точно так же изобретательность художника в придумывании «двойных образов».
Сам Дали утверждал, что умеет вводить себя в особое галлюцинаторное состояние, и, пребывая в пограничной зоне между сном и явью, получает видения и образы, что называется, «готовенькими» — однако позволю себе усомниться, что всегда было именно так.
Любое творчество — акт во многом необъяснимый и бессознательный, однако без мучительного труда с привлечением всех сил таланта и разума вряд ли получится шедевр.
Мало уловить смутную мгновенную ассоциацию — ее нужно еще «сфотографировать» мысленным взором, додумать детали, объединить в сюжет и перенести, не упуская ни единой мелочи (это крайне важно, утверждал Дали) на холст — и на это Сальвадор Дали был величайший мастер. Итак, «Три возраста» Дали.
Центральная часть аллегорического образа Старости, расположенного слева, образована фигурой молящейся женщины с картина Жана-Франсуа Милле «Анжелюс», о которой мы неоднократно упоминали в описаниях к таким картинам, как «Археологический отголосок Анжелюса Милле» или «Атавизм сумерек».
Контур головы очерчен проломом в кирпичной стене, сквозь который виден обрывистый берег с крепко вцепившимися в камень корнями деревьев. Кстати, справа от «Старости» можно разглядеть фигуру человека, поперевшего голову рукой в тяжелом раздумье.
Образ этот не случаен: на склоне лет у всякого человека неизбежна наступает пора «подведения итогов», и с ужасом он осознает, что большая часть времени жизни была потрачена им впустую… Увы, это так. Как мудро заметил Джон Леннон: «Жизнь — это то, что происходит с нами, пока мы увлеченно строим планы на будущее.»
Зрелость расположилась в центре картины «Три возраста», и этот образ — безусловно, самый удачный из всех, именно поэтому Дали использовал его в своих картинах не однажды. Свет, льющийся через арку, образующую лицо Зрелости, куда ярче, чем у Старости, что им понятно: когда мы в расцвете сил, солнце ярче, трава зеленее, а женщины — красивее.
Нижняя часть лица образована также часто повторяющимся в картинах Дали сочетанием женской фигуры, сидящей к нам спиной, и мальчугана в матросском костюмчике — это сам Дали в детстве и его нянька. Видные в проем горы с обратной стороны бухты, с домишками на берегу и линией кипарисов рядом с ними образуют глазные впадины и глаза Зрелости.
Самый светлый их трех образов-аллегорий — Детство, расположившееся справа — и снова мы понимаем, почему — потому что каждый из нас был ребенком и помнит все преимущества, даруемые незамутненным детским сознанием. Ни проблем, ни забот, ни терзаний, ни тяжкого, мрачного груза грехов… Ребенок — чистый, белый. лист бумаги, который жизнь еще не успела испортить своими каракулями.
Образ Детства, самый иллюзорный и самый неопределенный из всех (впереди целая жизнь, и никто не знает, какой она будет), образован фигурами рыбацких жен, чинящих сеть на берегу.
Согласитесь, в постепенной «разгадке» картин Дали уже заключается большое удовольствие — это замечательная тренировка восприятия, ума и воображения. Но Дали не стремился только развлекать — и в работах яркая внешняя сторона всегда сопряжена в большим внутренним смыслом, что и делает его работы настоящим искусством.
Известная картина Сальвадора Дали, в сущности, является символическим изображением трех возрастных рубежей человека, в данном случае – ребенка, мужчины среднего возраста и совсем старого. Сквозь эти образы просматриваются черты городка Port Ljigat, через арку видно и руины Ампуриаса. Поскольку Дали считается непревзойденным мастером аллегорических образов и загадочных фантасмагорий, понимание их смысла доступно далеко не каждому зрителю.
Чтобы увидеть в центральной фигуре символический образ молодого человека, находящегося на пьедестале своего потенциального роста и самореализации. В глазах у него горит желание познать этот удивительный мир и в то же время какая-то неуверенность, немного страха даже. При чем, они устремлены вверх, возможно к Всевышнему, возможно к Вселенскому разуму. Ведь именно в этом возрасте человек наиболее сильный, уже имеющий представление о жизни и ее смысле, о своем предназначении в мире.
Справа от него немного размытое изображение детского возраста, без четких очертаний. Его можно рассматривать, как символ несформировавшейся личности, без глаз (не имеет своего представления о реалиях жизни). Зато он написан на светлом фоне, скорее всего символизирующем светлое будущее, радужные детские мечты.
И самым мрачным из этих образов выглядит стариковский возраст: в нем есть ум, есть опыт, но нет той жизненной силы, которая присуща средней фигуре. Глаза его уже реально не видят мир (пустые на полотне). Рядом с ним образ сожаления, раскаянья, расположенный художником между фигурами старика и молодого мужчины. Фоны для фигур тоже можно рассматривать, как символы: светлого будущего, суровой реальности и тени красочных воспоминаний. Дали таким изображением каждому зрителю дает возможность увидеть себя.
