Всего три года отделяют это изображение от более раннего, для которого Мария Алексеевна Дьякова, в замужестве Львова (1755 – 1807) позировала Д. Левицкому незадолго до свадьбы (1778, Третьяковская галерея). Сопоставляя два образа, созданные одним мастером, можно увидеть, насколько изменились и живописный почерк Левицкого, и мировоззрение героини. Это сопоставление тем более продуктивно — в обоих случаях речь идет о камерном типе изображения, в котором все внимание художника было приковано к характеристике внутреннего мира модели.
Место юной девушки, наполненной наивной веры в жизнь, занимает светская женщина, сдержанная в проявлении эмоций и чувств. В спокойном, слегка насмешливом взгляде позднего портрета читается незаурядный ум и твердый характер. На смену очарованию юности приходит зрелость и жизненный опыт. Черты повзрослевшего лица становятся суше и строже.
Изменения в образном строе связаны, однако, с эволюцией внутреннего мироощущения не только героини портрета, но и самого живописца. В позднем портрете чувствуется более рациональный подход мастера к своей модели. У Левицкого в зрелый период творчества, начиная с 1780-х, вырабатывается определенная композиционная схема и унифицируются средства выражения. Поза становится более напряженной и менее изящной. Моделировка объемов – более жесткой. Львова уже не обладает той естественной грацией, которая составляла обаяние ее первого изображения.
На портрете Дмитрия Левицкого Портрет М. А. Львовой (1781) изображена героиня, уже написанная художником за три года до этого, когда она еще не была женой его друга, просветителя Н. Львова. Время изменило манеру портретиста: в его полотнах возникла отрешенность, бесстрастность оценок. Автор видит свою героиню будто со стороны, невозмутимо и хладнокровно оценивает свои ощущения. Художественное решение полотна выразило изменения, случившиеся в судьбе самой Марии Алексеевны.
Теперь она стала замужней дамой, владелицей литературного салона, посещаемого цветом просвещенного общества. Она слегка насмешлива и иронична, способна владеть собой и смирять свои сердечные стремления. Сравнительно с прежней версией композиция упрощается, очертания приобретают отчетливость и однозначность, контур становится резче. Колорит основан на переплетении дымчатых и сиренево-розовых оттенков, но становится выразительнее.
Портрет исполнен чувства большого расположения художника к своей героине. Он подчеркивает ее очарование, изощренный интеллект, чуткость и сострадание. На полотне, считающемся одним из совершенных произведений живописца, выразился творческий идеал автора, который отыскал для этого положительный образец. Камерная картина создана весьма сдержанными средствами, безо всяких прикрас, чтобы не отвлекать внимание зрителей.
Левицкий продумывает композицию картины, расположение фигуры, колорит. Он придает модели оригинальность позы, живость и естественную грацию с помощью наклона головы, изгиба шеи, движений плеч. Неповторимость оттенков лица, нежность кожи, легкий румянец на щеках не скрывают тень усталости на лице модели, полученный ею жизненный опыт, многому научивший ее.
Художнику удается показать умную иронию, проскользнувшую в улыбке, и испытующее внимание, затаившееся в ироническом взгляде, который прямо и открыто смотрит на созерцателя. Этому же служат детали продуманной небрежности прически длинных русых волос, спускающихся на плечи, открытого элегантного платья с филигранно выписанными складками на рукавах. Художник проявляет интерес к раскрытию внутреннего мира модели. Эталоном для него служит мера ценности человеческой личности, заданная просветителями.
Как и муж, Н. А. Львов (портрет работы Левицкого, 1789, Третьяковской галерея), М. А. Львова была близка литературному и художественному кругу поэтов, писателей и художников. Ее красотой и незаурядными способностями восхищались и посвящали стихи И. И. Хемницер и Г. Р. Державин. Мария Алексеевна рано ушла из жизни, лишь на четыре года пережив своего супруга и оставив пятерых детей на попечении сестры, Д. А. Державиной и ее мужа, Г. Р. Державина. Два сына и три дочери сохранили светлую память о своих родителях, передали своим потомкам фамильные традиции и воспоминания.
Вместе портретами Н. А. Львова (1789) и М. А. Дьяковой (1778), которые упоминались выше, рассматриваемая работа бережно хранилась в семейном собрании. Лишь в 1899 около 40 живописных произведений из фамильной галереи Львовых были переданы в Румянцевский музей. Среди прочих были и указанные работы. После расформирования Румянцевского музея в 1925 все три портрета вошли в собрание Третьяковской галереи.
