«Давид» – одна из великих скульптур Донателло, воплощающая так много смыслов и вопросов, волновавших людей в 15 веке. Это статуя, которая стала началом возрождения культа тела. Не выясненным остается вопрос о времени создание этого шедевра. Большинство искусствоведов датируют скульптуру 1430-1440 годами.
Своей работой итальянский скульптор Донателло повторил традиционное для античных времен изображение человека. Для подачи фигуры был избран контрапост – очень расслабленная поза, когда вес приходится только на одну ногу, другая же – немного согнута. Это придает скульптуре ощущение движения.
В период Возрождения эта фигура казалась удивительно живой по сравнению с тем, как веками выглядела средневековая скульптура. Она имеет явную связь с античностью в еще одном аспекте – в своей материальной природе. Скульптура изготовлена из бронзы с небольшим добавлением олова для прочности. Статуя создана по технологии, известной как литье по выплавляемой модели, которой когда-то пользовались древние греки и римляне. «Давид» представляет собой юношу, будущего царя. Он стоит на отрубленной голове Голиафа, держа в одной руке меч, в другой – камень. Не сложно заметить некую чувственность в том как он положил руку на бедро и смотрит вниз.
Следует отметить, что скульптура была очень важна для города Флоренции. Для жителей города это был не просто царь Давид из Библии, с ним были связаны самые разные ассоциации. В первую очередь, в нем видели символ свободы и привилегий, которые так ценили флорентинцы.
Статуя Давида была создана в наиболее классический период творчества мастера, вероятно, для фонтана посредине внутреннего двора палаццо Риккарди-Медичи. Впервые она упоминается, стоящей на этом месте, в отчете о свадьбе Лоренцо Медичи в 1469 году. После падения Медичи и конфискации дворца в 1495 г. статую перевезли во двор Палаццо Веккьо и установили на мраморной колонне, в 1777 передали в Галерею Уффици, сейчас хранится в Национальном музее Флоренции.
Библейский пастух, победитель великана Голиафа, впоследствии самый знаменитый царь Израильский — один из самых распространенных героизированных образов Итальянского Ренессанса, в целом тема героя-победителя – излюбленная тема этой эпохи. У Донателло обнаженное тело впервые увидено глазами гуманиста, как совершенное творение природы, наделенное живой, естественной красотой, скульптор гениально переработал античные образцы в духе своего времени.
В облике юного героя, в легкой неправильности черт еще не потерявшего детской припухлости лица, характерной юношеской угловатости телосложения есть та верность натуре и жизненная конкретность, которую Донателло воплотил в ином, заостренно-экспрессивном и драматическом ключе в пророках кампанилы. Задумчивое выражение лица Давида, его расслабленная поза, жесты — всю сцену, до мельчайших подробностей, отличает необыкновенная живость и непосредственность.
Мальчик с гибкой фигурой и длинными волосами, ниспадающими на плечи, стоит в несколько самоуверенной и пассивной позе, его левое плечо приподнято, голова слегка наклонена, корпус немного изогнут, тяжесть тела покоится на правой ноге. В правой, полусогнутой руке он держит меч, опирающийся на шлем, в левой — камень от пращи; левой ногой попирает отрубленную голову Голиафа, символ поверженной гордыни, шлем которого украшает сценка с путти, тянущими колесницу, которые выглядят усталыми и немного подвыпившими, на что намекают два сосуда с вином; подножие статуи Давида окружает лавровый венок.
Фигура Давида на редкость свободно развернута в пространстве, он спокойно стоит в небрежной позе, глядя сверху вниз и выражает то радостное спокойствие, которое поражает нас в греческих произведениях. Одежду Давида составляет лишь простая войлочная пастушеская шляпа, увенчанная лавровым венком, и богато украшенные поножи.
В средние века почти на тысячу лет обнаженная фигура как нечто греховное была практически исключена из сферы искусства. В некоторых случаях ее допускали, как например, Адам и Ева в сценах «Грехопадения» или «Изгнания из рая», но при этом в нагом теле подавлялся всякий намек на чувственность и естественность, а также при изображении декоративных фигурок младенцев и гениев. После «Давида» Донателло обнаженная фигура стала неотъемлемой частью нового гуманистического искусства. Скульпторов Высокого Возрождения больше привлекало изображение цветущей и мускулистой наготы. В статуе Давида сохраняются отголоски готики — в постановке фигуры, характерного готического изгиба тела, движении тонких, в лице, склоненное и прикрытое полями шляпы. Но все же в этой статуе Донателло воплотил смелый порыв, динамизм, одухотворенность, более чем в ранних и поздних своих произведениях. По сути эта фигура завершает период закладывания основ Возрождения и знаменует начало новой эпохи в истории итальянского искусства.
