О российском художнике К. Брюллове сказано уже достаточно много. Он был автором выдающихся картин, и сегодня занимающих достойное место в списке мировых шедевров и экспозициях музеев. Одна из них – «Всадница».
История написания полотна привлекательна и необычна. Как известно, живописец долгое время жил в Италии, но перед самым отъездом из этой романтичной страны он написал по заказу графини Ю. Самойловой портрет ее приемных дочек – Джованины и Амацилии Паччини, дочерей того самого композитора, который создал оперу «Последний день Помпеи», вдохновившую художника на монументальное в будущем полотно. Но до этого, на уединенной вилле под Миланом появился портрет двух воспитанниц русской аристократки. Работа была названа «Джованин на лошади», но для всех она стала «Всадницей».
Революционным было изображение Джованины на коне, ведь раньше так изображали лишь полководцев, императоров и царей, а не рядовых граждан.
На полотне выделяется всадница, которая останавливает на полном скаку коня. Она управляет им уверенно, вызывая неподдельный восторг у маленькой девочки возле балкона. Две собаки, лающие на вздыбленного коня так же испытывают интерес к происходящему, что предается по инерции еще и природе – стволы деревьев накренились от пробежавшего по ним ветерка, а по небу мчатся облака. Лучи вечернего солнца пробиваются на землю спонтанно и беспокойно.
Ценность этой картины не только в новаторском подходе к изображению людей, но и в том, что Брюллов модернизировал парадный портрет. Если присмотреться к очертанию силуэта коня и сидящей на нем Джованины, то он напоминает треугольник. Примечательно, что раньше такой прием использовался Тицианом, Веласкесом, Рубенсом и Ван Дейком. Брюллов же трактует данный композиционный прием совершенно необычно – он вводит в картину образ ребенка. Маленькая Амалиция, услышав топот, выбежала на балкон и потянула руку, стремясь уловить движение лошади. Ее широко распахнуты глаза и чуть приоткрытый рот выражают удивление и восторг. В то же время, она переживает за то, как быстро скачет ее сестра с величаво-надменным, почти мраморным лицом, наполненным какой-то внеземной отреченностью. Девочка удачно создает баланс и придает полотну реалистичность, непосредственность и как будто вдыхает в него жизнь. Посмотрите на лохматого пса у ног коня Джованины. Он делает пространство на картине объемным, словно оно существует не только позади, а и вокруг фигур.
Полотно динамично, и у каждого, кто хоть раз видел его в Третьяковке, непременно возникнет чувство, что это не картина, а фото, которое лишь на секунду остановило бешеный ритм жизни. Вороной конь лоснится после прогулки, он все еще бьет копытом, поскольку не может настроиться на спокойствие после бега, а собака, передающая атмосферу богатого дома тех времен, поблескивает именным ошейником и радостно встречает всадницу. Амацилия в трогательном платье, как и все дети ее возраста, живая и шустрая. Она не смогла усидеть на месте, заслышав, как возвращается ее старшая сестра. Огромные глаза девчушки выражают не только динамизм физический, а и динамизм эмоциональный – обожание, преданность и легкую зависть к своей старшей сестре, на которую так хочет быть похожей, что даже волосы у них завиты одинаково.
«Всадница» просто дышит жизнью, она становится вестником всех земных радостей – настолько непосредственна картина. Тут есть все: и оживленные образы героев, и смелость композиционного решения, и величие предгрозового неба, и разнообразие оттенков палитры.
Причем, последнее наполнено довольно смелыми цветовыми решениями, которые не то что на первый взгляд несовместимы, а и нехарактерны для Брюллова. На холсте довольно рискованно сочетается розовый, почти пудровый, цвет платья Амацилии, черный, даже бархатистый окрас лошади и воздушно-белое, с легкой голубизной, платье всадницы. На первый взгляд, сочетание красно-розовых, черно-синих и кристально-белых оттенков довольно сложно воспринимать. В этом особенность брюлловской манеры письма – использование не сближенных, а контрастных цветовых решений, наиболее сложных в мастерстве художника. Заметьте, что тона картины не перегружены, что усиливает их звучание. Тональная гармония холста настолько спокойная и лаконичная, что на портрете нет небрежностей или неточностей. Историки моды того времени не зря называют Джованину «девушкой с обложки» модного журнала. По ее одежде прослеживаются модные тенденции начала 19 века – аристократка сидит в дамском седле, ее амазонка светло-голубого, приличествующего незамужним барышням цвета, наглухо застегнутая на все пуговицы, с рукавами-буфами. На руки всадница надела перчатки – и по той причине, чтоб не поранить свои нежные аристократические руки, и потому, что этикет запрещал показывать их в обществе. В 19 веке были популярны шляпки для прогулок. Не стала исключением и Джованина: ее головной убор темно-зеленого цвета с развивающимися лентами.
Амацилия одета не так консервативно – на ней пудрово-розовое платье с открытыми руками, кружевными панталончиками и зеленые туфельки. Модные веяния позапрошлого столетия мы видим в ее прическе – в те времена детям аристократов полагалось делать завивку.
Картина «Всадница» впервые была выставлена в Риме (1832 г). Портрет девушки, написанный в натуральную величину, вызвал, если не ажиотаж, так пересуды критиков вокруг него. Одни отмечали мастерство художника, называя девушку на коне «летящим ангелом» и восхищались умением Брюллова передавать игру света. Другие знатоки искусства из Италии говорили о том, что лицо всадницы безжизненно, а посему она не замечает движения лошади. Сам Брюллов все эти доводы опровергал, говоря об основной задаче искусства – изображение жизни.
Тем не менее, его мастерство художника и небывалый до того времени масштаб портрета покорил публику настолько, что он удостоился звания гения и встал в один ряд с Рубенсом и Ван Дейком, а сама картина по праву называется одним из самых знаменитых образцов искусства 19 века.