В возрасте чуть старше двадцати, Васильев пишет «Мокрый луг».
Это северный пейзаж, правда, на холмах-увалах нет огромных булыжников — следов ледников. Холмы и на юге обычны, но те другие. Быстро просохшие пригорки поросли травой — песок, песок… Деревья стоят купами.
Главное в северном пейзаже — небо.
Но странно… На настоящем Севере, ближе к Воркуте, небо низкое, облака плывут над головой, вращение Земли ощущается низко гудящей вечной нотой.
Здесь же облака — стенами. Такую картину можно было написать в донской степи. Песок и трава, редкие деревья, холмы и овраги, осыпающиеся края их…
Поэтому мы зададимся вопросом — что хотел художник сказать?
Кто и о чем говорит с нами через чахоточного живописца, живущего одной кистью, одними красками, забывающего о лечении и о себе вообще?
Справа уходящая гроза. Справа живая сила зеленых деревьев, облитых густой листвой. На переднем плане пыльные дороги, грязь и просыхающие остатки лужи.
Слева золотой свет. В воде его отражение, на облаках отсветы.
Свет извне.
При чем здесь русская природа? Это единственное знакомое Васильеву, он пишет пейзажи по воспоминаниям, болезнь не дает ему понять и передать Ялту, море, предгорья? Неправда, «В Крымских горах» — очень известное произведение.
Но оно вовсе не такое, как «Мокрый луг«.
