Как и многие художники его времени, Петров-Водкин считал, что дело любого человека искусства – не просто отражать окружающую действительность на картинах максимально беспристрастно, но нести какую-то мысль, менять с их помощью людей. Преподносить им этический и эстетический урок, прививать им вкус и жажду прекрасного.
Потому его картины часто пронизаны светом и святостью, способны вызвать долгие размышления почти философского толка – они нужны для возвышения духа, для того, чтобы мир обыденный вдруг показался зрителю совершенно иным, невозможным и дивным. Чтобы вещи, казавшиеся пустыми и глупыми, вдруг обрели смысл.
Живописец очень часто изображал на своих работах женщин. Картину «Материнство» Кузьмы Петрова-Водкина можно назвать удачной, поскольку она является отражением той темы, которую Петров-Водкин часто раскрывал в своих работах. Он изображает женщин с младенцами, как нечто святое и неприкосновенное. Остается лишь наслаждаться мастерством творца, который передал так естественно чувства женщин, смотрящих на маленького ребенка. Кормящая мать выглядит немного усталой. Она опустила ресницы и сосредоточенно смотрит на своего малыша. В её выражении лица читается серьезность, с которой она относится к своему любимому чаду. Сквозь строгость черт виднеется радость от осознания того, что она является матерью. Вторая женщина в умилении смотрит на ребенка. Она улыбается от счастья. Ведь не зря всегда говорили, что дети – цветы жизни. Художник передал этот смысл очень хорошо.
Картина очень простая и понятная, не вызывает никаких лишних мыслей при виде оголенной груди. Петров-Водкин всегда умел передать настроение правильно, направить мысли зрителя в нужное русло. Поэтому его картины составляют значимую долю наследия русского народа. Несмотря на критику многих живописцев, творчество Петрова-Водкина высоко ценится людьми. Многим еще нужно поучиться у него умению передавать настроение людей, и делать картины живыми.
Через все его творчество красной нитью проходит тема материнства – это и «Мать», и «Петроградская Мадонна», и многие другие, на которых женщина с ребенком предстает в образе ангела, дивного создания, пронизанного небесной красотой, стоящего выше серости и грязи, исполняющего нечто вроде святой миссии.
«Материнство» же выбивается из этой общей линии – оно не восторженный гимн, не торжественная песнь, а словно признание того факта, что быть матерью – это жизненно, это просто, это случается часто и не вызывает удивления и восхищения.
Множество женщин делает это и не требуют к себе особенного отношения, не задумываясь о том, что в материнстве есть частичка святости.
Об этом говорят и лица женщин – опущенные ресницы, усталая нежность, с которой они смотрят на ребенка.
Об этом говорит взгляд младенца – по-детски бессмысленный и одновременно пристальный. Об этом говорит грудь матери – обнаженная буднично, мимоходом, для дела, неспособная вызвать любовного волнения и переживаний. Об этом же говорят и приглушенные, темные, телесные (но не грязные!) цвета – они словно подчеркивают то, насколько проста и близка к земле запечатленная на картине сценка.
