В 1889 году Врубель уезжает в Москву, начинается новый и самый плодотворный период его творчества.
Дважды (1891-92, 1894) Врубель бывал за границей, посетил Рим, Милан, Париж, Афины. Возвратившись в Москву, он выполняет декоративные панно и станковые произведения ( Венеция, 1893; Испания, 1894; Гадалка, 1895 и другие).
Декоративное панно Венеция исполнено для дома К. Г. и Е. Д. Дункеров в Москве. Оно создано по впечатлениям от поездки в Италию (1891-1892).
Перед зрителем возникает город эпохи Возрождения во всем праздничном великолепии пышного карнавального шествия.
Угол Дворца дожей, мост Вздохов, виднеющаяся перспектива улицы достоверны до подробностей и даже написаны с использованием фотографий (Врубель вообще охотно прибегал к помощи фотографий местностей, считая, что глупо было бы не утилизировать такой превосходный подсобный материал). Но когда происходит изображенный карнавал — в эпоху ли Возрождения или сейчас? — сказать нельзя, да и спрашивать не нужно: карнавал — нечто вневременное, вечный праздник загадок и мистификаций. Участники интригуют друг друга — переглядываются, делают тайные знаки. Что они задумали, о чем шепчутся — тайна; может быть, недобрая, может быть, с отблеском крови — этот отблеск есть и в колорите картины. Многозначительно таинственна группа на первом плане — молодой патриций с сумрачным лицом Гамлета и глядящий на него искоса старик в черном.
Настроение загадочности усилено композицией. В расположении фигур есть какая-то умышленная хаотичность и фрагментарность, передающая тесноту карнавальной толпы, хотя фигур всего несколько. Различно направленные волны движений сталкиваются и застывают в причудливом клубке. Пространство как бы спрессовано. Между юношей переднего плана и дамой на втором плане должно быть, судя по соотношению размеров, большое расстояние, но пространственный промежуток неощутим. Несмотря на уходящую в глубь улицу и объемную пластику фигур, пространство видится не стереоскопично: оно проецировано на плоскость.
