В 1837 году, на Кавказе, в ссылке, Лермонтов создает свой автопортрет на фоне кавказского пейзажа (бумага, акварель; в Государственный литературный музей поступил из ФРГ). На поэте мундир Нижегородского драгунского полка (красный воротник, эполеты, газыри, бурка на плече и шашка). На обороте картонной подложки наклейка с надписью по-немецки: «Michel Lermontoff Russischer Officier u/nd/ Dichter von ihm Selbst gemalt» («Михаил Лермонтов, русский офицер и поэт, им самим рисованный»).
Мы видим человека, одетого в мундир полка драгунов. Характерный воротник красного цвета, эффектные эполеты, бурка и неизменная шашка. Лермонтова изобразил себя по колено. Бурка накинута на одно его плечо. Прямо за ним – девственная природа Кавказа. Она практически не прописана. Можно лишь угадывать очертания величественных гор и грандиозное небо. Сочетание серого и розового тонов действительно впечатляет.
Поэт хотел вручить этот автопортрет той женщине, которую любил. Звали ее В. А. Лопухина. Он подарил ей свое творение в 1838 году.
Лермонтов изобразил себя очень похоже. Но современники были удивлены прическе. Они были уверены, что поэт не носил так волосы. Но, вполне возможно, что на Кавказе поэт мог позволить себе такие вольности.
Впечатляют краски этой акварели. Они максимально естественны. Лермонтов умело пользуется оттенками, создавая по-настоящему осязаемые черты. Максимум внимания он уделил изображению своего лица. Перед нами молодой человек, который уже умудрен большим жизненным опытом. Голова его слегка повернута. Черты лица – правильные. В глазах можно прочесть скрытую грусть и тайные раздумья, которые не покидают поэта. Он смотрит куда-то вдаль. О чем он думает? Догадаться сложно.
Может быть он устремлен в созерцание собственных переживаний. Его мысли сконцентрированы на прошлом, а взгляд устремлен в будущее.
Лермонтов смог создать по-настоящему живой портрет. Он запечатлел себя так, как представлял себя самого. Он смог выразить затаенные думы, невыразимую печаль и трагизм. Поэт смог передать мягкость своей души и невероятную доброту.
Перед нами живой человек с его переживаниями, стремлениями, мечтами и желаниями. Именно таким, скорее всего, мы и представляем поэта, читая его стихи.
Автопортрет предназначался любимой женщине — В. А. Лопухиной (Бахметевой), которой Лермонтов и вручил его в июне 1838 года при их последней встрече, перед ее отъездом в Германию. Там она отдала акварель на хранение А. М. Верещагиной. Около 80 лет портрет считался утерянным, но в 1934 году на аукционе в Хохберге его купил профессор М. Винклер, в 1955 году передавший два слайда (автопортрет Лермонтова и изображение В. А. Лопухиной) искусствоведу В. Н. Лазареву, который, в свою очередь, передал их Пахомову, опубликовавшему портреты в журнале «Огонек», 1961, № 31, с. 9. В 1962 году Андроников вместе с другими материалами привез из ФРГ оригинал портрета. До этого времени (с 1882 года) в России знали об автопортрете лишь по копии О. А. Кочетовой, выполненной ею с оригинала (акварель; Институт русской литературы; см. в кн.: «Демон», изд. Р. Голике и А. Вильборг, СПБ, 1910). Автопортрет, в котором поэт запечатлел собственное представление о себе, выразил свою затаенную думу, печаль и скрытый трагизм, передал душевную мягкость и доброту, — одно из самых значительных явлений лермонтовской иконографии.
