Велика эта работа не размерами полотна (8х4 метра), но прежде всего монументальностью замысла. На полотне запечатлено смертельное столкновение двух стихий, олицетворяющее извечную борьбу Добра и Зла.
Время действия — начало 20-х годов. В православный храм, куда собрались представители всех сословий дореволюционной России, врывается интернациональная банда.
В центре композиции — комиссар в кожаной куртке с маузером, держащий на поводке собаку с Георгиевским крестом на шее. Его ненавидящий взгляд через пенсне направлен на распятие Христа в правой стороне картины.
А если вы еще не знаете как обновить интерьер комнаты, то на помощь придет роспись стен и потолков от Art of Russia. Все подробности представлены по адресу — https://artofrussia.ru/raboti-po-rospisi
Во всей жестокости его облика читается предвкушение достижения вожделенной цели, некогда выраженной в кличе масонского «оракула» Флери: «Долой распятого! Ты, который уже восемнадцать веков держишь мир под своим ярмом! Твое царство кончено! Не нужен Бог!»
За ним сплотилось, кажется, все вселенское отребье. Матрос с винтовкой и пулеметом, орудием массовых казней; персонаж, выпускающий из мешка свинью с церковным крестом; блудница в генеральской шинели, накинутой на голое тело; баба в горностаевой шубе, добытой при осуществлении девиза “Грабь награбленное!”; “революционная семья” в венчальных коронах, на которых пришпилены пентаграммы… Известно, как во времена “великой французской революции” алтарь храма занимала голая проститутка… Известно и то, что ударной силой революций становились наемники — китайцы, латыши и другие, отличавшиеся особой беспощадностью в расправах с коренным населением. Вот и здесь мы видим китайчонка в офицерской фуражке.
Кровожадная черная масса, подпираемая врывающимися в храм лошадьми (вспомним о конях Апокалипсиса), обрушивается на тех, кто пришел восславить Воскресение Спасителя, светлейший православный праздник. “Изыдите”, — простирает в гневном жесте руки служитель Церкви Христовой. Окружающие его люди — это та Россия, которая приняла на себя самый сокрушительный удар сатанинской силы. Стоит вглядеться в лица этих людей, чтобы почувствовать, какой была подвергшаяся распятию Россия, с ее священнослужителями и юродивыми Христа ради, дворянством, воинством и купечеством, простыми пахарями, со всеми теми, кто был олицетворением государственного строительства на началах православия, самодержавия и народности.
Как изумительны в своей выразительности женские лица, несущие печать трагедийности от свершающегося глумления! Как индивидуален каждый образ и при этом будто узнаваемый с первого взгляда или вызывающий определенные ассоциации с известными образами.
Узнаваемость времени и его характерных образов объясняется глубочайшим проникновением художника в историческую ткань эпохи. Атмосфера действия и образы картины воссозданы на основе редкостного богатства исторических и художественных материалов, собираемых им в течение всей жизни. В их числе редкие отечественные и зарубежные издания, как, например, трехтомный альбом портретов русской аристократии, вышедший в Испании в 1987 году; чудом сохранившиеся родовые коллекции; собственные зарисовки с натуры, сделанные в студенческие годы; образы реальных людей, переживших революционное лихолетье и последующие “великие переломы”. Естественно, в картине отразились и биографические мотивы. Те, кто знаком с книгой-исповедью И. Глазунова “Россия распятая”, в офицере со свечой и стоящей рядом с ним женщиной могут узнать родителей художника, а в образе государственного сановника в левом углу картины — его деда.
Происходящее в храме трагическое действо свершается на фоне евангельских сюжетов, запечатленных на стенах оскверняемого храма.
Земное в картине перекликается с небесным, и эта перекличка заставляет глубже вдуматься в происходящее, соотнести прошлое с нашими днями, задуматься о будущем.
Велика эта работа не размерами полотна (8х4 метра), но прежде всего монументальностью замысла. На полотне запечатлено смертельное столкновение двух стихий, олицетворяющее извечную борьбу Добра и Зла.
